Читать «Спасти Кощея»

Глава 1

После полудня в один из больших округлых кабинетов художественной школы всегда проникал совершенно особый свет, словно любознательное солнце всеми своими лучиками пыталось пробраться к ученикам через окна, и рассмотреть, какие краски они наносят на холсты. Именно поэтому занятия в расписании ставили на это время. Свет и тень так же много значат для художника, как и для волшебника.

В кабинете собралось немало ребят разных возрастов: и совсем маленькие девочки и мальчики, и старшеклассники. Одни сновали с кисточками в руках в поисках вдохновения, другие стояли перед чистыми холстами, заложив карандаш за ухо или закрепив им волосы. Словом, шёл рабочий процесс в обычной, на первый взгляд, художественной мастерской.

Время от времени преподаватель бросал на холсты придирчивый взгляд, появляясь там и тут, и делал критические замечания, стирал линии одной из своих кистей, на пару с красками составляющих арсенал художника. Или попросту проводил пальцем по тем фрагментам, которые казались ему наименее удачными, указывая на ошибки и предлагая более правильный, подходящий вариант решения.

Наконец, он захлопал в ладоши, привлекая к себе внимание. Ученики тотчас обернулись к нему с готовностью слушать, запоминать и учиться. Каждый из них знал, как бесценны уроки мастера, к которому и в студию-то попасть не просто - родители записывают свои дарования за год вперёд. Однако известный художник прославился не только своим мастерством и превосходным вкусом, а и тем, что не брал за обучение денег. Каждому, кто хотел у него учиться, он давал холст, краски и кисти и просил нарисовать то, что хотелось больше всего. А затем выходил, оставляя потенциального ученика в огромном зале ровно на один астрономический час. Не стоял над душой, убеждая нарисовать что-то конкретное, не следил за техникой и настроением. Он позволял детям ощутить себя свободными, вольными художниками, давал возможность сказать то, что они хотели. Таким образом он и отбирал в свою группу юные дарования.

- Итак, разминка завершена. Вы все, несомненно, молодцы. Но пора приступать к сегодняшнему заданию, - сказал он.

Младшие навострили ушки, словно маленькие зайчата и лисички. Им пока ещё всё было в диковинку. Старшие встретили слова учителя более спокойно. Некоторые перешёптывались между собой, отвлекаясь и пропуская часть слов преподавателя художественной студии.

Мужчина лукаво улыбнулся, предвкушая, как сейчас замелькают в руках его учеников кисти и карандаши, нанося яркие краски и пастельные оттенки на холст.

- Сегодня мы будем рисовать любимых волшебных героев.

Одна из девочек недовольно фыркнула, отложив в сторону кисточку и вытирая руки влажной салфеткой. Специальный фартучек она сегодня забыла дома, поэтому кое-где на одежде уже показались пятнышки масляной краски, которой она наводила последние штрихи в своём этюде.

- Что тебя так рассмешило? - поинтересовался учитель.

- Как можно рисовать то, чего нет! - возмутилась девочка. - Ведь волшебства не существует. Как нам знать, какое оно, как выглядит, если его нет? - она упрямо скрестила на груди руки.

- Но разве у тебя нет любимого сказочного персонажа? - нахмурился учитель.

- Не верю в сказки, - девочка вздернула подбородок, всем своим видом показывая, что выросла из сказок.

Учитель на мгновение задумался, но тут же его лицо озарилось улыбкой.

- Тогда нарисуй то, что у тебя так чудесно получается. Нарисуй лес. Но пусть это будет волшебный лес, - и он кивнул, вполне довольный собой и найденным решением. Директор художественной школы часто по-дружески журила его за отклонение от программы обучения, но всегда признавала, что это даёт превосходные результаты - выпускники его курса считались одними из лучших в своем деле.

Девочка задумчиво поглядела на него и не стала возражать. А учитель продолжил:

- Сегодня вы не успеете завершить работы по заданной теме. Сможете сделать только разметки, продумать сюжет. Так что это же задание остается и на дом. Пожалуйста, возьмите у стены ваши грунтованные холсты, они уже высохли. Только, прошу вас, не жульничайте в поисках лучшего холста. Все они подписаны вашими фамилиями, чтобы не было, как в прошлый раз... Приступайте! - и он снова бодро захлопал в ладоши, давая понять, что можно взяться за работу.

Девочка взглянула на новый, абсолютно чистый холст и задумчиво провела маленькими пальчиками по подбородку.

Учитель не раз говорил ей, что она - одна из самых талантливых его учениц, и что природа получается у неё лучше всего. Что же, тогда с этим заданием она справится без особого труда. А сказочность... её добавит воображение зрителей, которые хотят увидеть сказку. Ведь каждый находит в увиденном то, что хочет...

Девочка смело наносила на снежно-белый холст линии будущего леса. Она хорошо его знала: каждую осень ездила туда с родителями за грибами. Так что приятные воспоминания помогали ей, подбадривая и вдохновляя рисовать.

Вскоре прозвенел звонок - здесь занятия тоже чередовались с переменами. Девочка оторвалась от своего наброска, угрюмо взглянув на часы. Время летело слишком быстро, когда она занималась любимым делом - рисовала.

Вечером она снова взялась за работу, выполнив другие домашние задания. Глядя на десятки карандашных линий, переводила взгляд на палитру, размышляя о том, какие оттенки зеленого использовать для этой картины. Ей было всего девять лет, но с тех пор, как исполнилось пять, она ни на минуту не расставалась с кисточкой. А если брать их с собой было невозможно (например, на урок физкультуры), то в кармане у неё всегда был припасен маленький блокнотик и любимый огрызок простого карандаша. Одноклассники порой подсмеивались над ней. Но что поделать? Рисование было самой большой её слабостью, и самым большим её талантом.

Уверенными мазками девочка стала наносить краску на холст, как вдруг нарисованный лес словно бы заволокло туманом. Она отошла, часто поморгала, решив, что ей показалось, и снова взялась за работу. Но лес снова подёрнулся странной пеленой. Казалось, ничего не получается, и нарисованные деревья расползаются в разные стороны, совсем не повинуясь кисточке в руке юной художницы.

- Что за ерунда! - воскликнула девочка. Упорная работа длилась несколько часов, а лес на холсте по-прежнему непослушно "разгуливал".

В конце концов, она рассердилась и бросила холст на пол.

- Нет никакого волшебства! - сердито буркнула девочка. - Так что же тогда рисовать?!

И собиралась топнуть ногой по холсту с расплывающимся осенним лесом, как вдруг... провалилась. Да-да, в самом буквальном смысле провалилась в собственный холст, оказавшись в лесу. Только лес этот был ей незнаком.

Глава 2

- Чудеса какие-то! - возмутилась девочка и рассмеялась, сообразив, что сказала. - Наверное, я просто очень устала и уснула. Попробую-ка я проснуться.

Она потянулась, поморгала, потерла глаза руками. Но сон никуда не исчезал. Девочка нахмурилась.

- Но ведь это всё не может быть наяву! - она привычным жестом упрямо выпятила подбородок и огляделась. - Ма-ам... - неуверенно протянула девочка, - па-ап...

Но никто ей не отвечал. Довольно близко раздалось грузное:

- У-уф-ф... - и девочка невольно вздрогнула, испугавшись.

- Медведь? - спросила она непонятно у кого и снова огляделась по сторонам. - Что же, написать медведя с натуры было бы чудесно... - девочка храбрилась, всё ещё надеясь, что это лишь сон и ничего страшного с ней не может случиться.

Но грузное "уф" повторилось снова и стало как будто ближе. Затем что-то тяжёлое с громким стуком упало так, что земля под ногами заходила ходуном.

"А вдруг зверь ранен, и ему нужна помощь?" - подумала девочка и нерешительно шагнула вперед, перебирая в голове мамины наставления о том, какой травой какую хворь лечить. Всякий раз, когда они с мамой и папой отправлялись за грибами, мама водила дочку по лесу, показывала разные травы и рассказывала о том, какие болезни они лечат. О том, как богата природа целебными снадобьями. Ведь лес - настоящая аптечка для его обитателей.

Между тем, девочка подобралась уже совсем близко и выглянула из-за деревьев.

- Вот так-так! - воскликнула она, не сдержавшись. Перед ней на поляне стоял покосившийся чумазый дом, кое-где заколоченный деревянными досками, а местами - и кусками металла. Со стороны он казался ветхим, весь в заплатках. А посередине поляны лежал какой-то огромный зверь. Из его ноздрей валил клубами пар, будто стояла лютая зима. А бока тяжело вздымались. - Э-ка тебя скрутило... - поцокала она языком, подходя ближе. Мама, конечно, учила её тому, что раненый зверь вдвое опаснее. Но ей было так жаль бедняжку, который тяжело дышал, вздрагивал, сопел, и барахтался огромными лапищами, прикрыв глаза от боли.

Тут глаза чудища открылись. Он услышал её, и удивился не меньше самой девочки тому, что в лесу есть кто-то ещё, кроме него самого. Поднял голову. И девочка испуганно закричала. Чудище уселось, и тоже закричало. Они смотрели друг другу в глаза, и не переставали кричать. И это было бы весьма забавно, если бы у чудища, которого она пожалела, было не три головы, а значит, и шесть глаз. К счастью, лап у него было всего четыре, как у всех животных. Две задние явно служили ему ногами, а две передние - руки-крылья.

Разумеется, чумазый обветшалый дом не мог принадлежать чудищу. Ведь оно почти такое же огромное, как сам дом. Так подумалось девочке. В этот момент на их крик из дома показался старик. Он ужасно хмурился, и от этого казался даже страшнее чудища. Порой настроение и выражение лица так искажает человека, что ни одному чудищу с ним не сравниться. Так что девочка тотчас замолчала, и поглядела на хозяина странного дома. Чудище тоже замолчало, взмахнув огромным хвостом и тяжело вздохнув. Вышло это у него так забавно, что девочка даже улыбнулась. И страха как не бывало.

- Ты что тут устроил, Горыныч? - недовольно буркнул хозяин дома, будто и не замечая девочку.

Она удивленно глянула на чудище. Недоверчиво сощурилась.

- Да быть этого не может! Маскарад какой-то! Сознавайтесь, это Матвей Иванович попросил вас разыграть меня, чтоб я поверила, что чудеса бывают? - и девочка любознательно склонила голову набок, поочередно разглядывая странных обитателей леса.

- Кто такой Матвей Иванович? - пробасило чудище, и растерянно моргнуло всеми глазищами.

- Как это, не существует?! - еще больше нахмурился старик.

- Да ладно вам! - махнула рукой девочка. - Я ни во что такое не верю! Всё это сказки, выдумки просто!

Девочка улыбнулась, а двое её собеседников не переставали удивленно моргать и разглядывать чудо чудное. Маленькая девочка с двумя пречудесными косичками смотрела на них и не верила, что они существуют.

"Вот уж поистине чудо!", - подумал Кощей, и почесал затылок. Дверь у него за спиной тихонько скрипнула, выдавая домашнюю утварь, которая пробралась во двор поглядеть на странную гостью.

- Ты кто такая? - грозно глядя на нее, спросил Кощей.

- Я - Надежда, - представилась девочка, и забавно присела перед Кощеем в шутливом книксене, придерживая краешек платьица.

Горыныч продолжал тяжело посапывать. Так что невозможно было не обращать на него внимания или забыть о нём хоть на минуту. К тому же, он вовсе не казался Наде игрушечным, придуманным, ненастоящим. Ей пришлось собрать в кулачок всю свою смелость, чтобы снова повернуться к чудищу. Поверив, что всё происходит на самом деле, сделать это оказалось гораздо труднее, чем раньше, когда она думала, что это только маскарад, устроенный её учителем рисования.

Горыныч с интересом разглядывал девочку, старик недовольно бурчал что-то, глядя на Горыныча, а сама девочка не сводила глаз с огромных рук-крыльев, которыми Горыныч держался за живот.

Мама всегда говорила ей, что лучшее лекарство от своей боли и страхов - это помощь тем, кому она нужна в этот момент. Поэтому девочка мужественно сосредоточила внимание на том, как вёл себя Горыныч (а она уже не могла отрицать, что это именно он!), и пришла к выводу, что трёглавого змея явно мучают колики.

- Что ж, - уверенно заключила Наденька, поворачиваясь лицом к дому и его сердитому хозяину, - это хорошо, что вы оказались здесь...

- Кто еще "оказался"!.. - недовольно проворчал Кощей.

- Кажется, вашему другу потребуется наша помощь, - заявила Надежда, и повернулась к Горынычу. - Расскажите мне, как прошёл ваш день.

Девочка выглядела такой уверенной в себе, что ни Горынычу, ни Кощею даже не пришло в голову одёрнуть её или возмутиться.

Горыныч удивлённо моргнул и пустился в описания о том, как он гулял по лужайке, любовался цветами и прекрасным восходом солнца. Он мечтательно прикрыл глаза, вспоминая свою чудесную прогулку. Вдруг, словно опомнился, напустил на себя грозный вид, и даже как будто бы зарычал. Но не вполне убедительно, подумала Надя, подходя ближе. Она почему-то была убеждена, что огромное чудище не станет её обижать, хоть в сказках и писали о нём самые разные ужасы.

- Я имела в виду вовсе не то, чем вы занимались, - улыбнулась девочка, обращаясь к Горынычу так, будто это он был самым младшим на этой поляне, а не она. Да еще и самым непонятливым. - Расскажите мне лучше, где у вас болит.

Змей-Горыныч нахмурился, потирая своими лапищами живот, и помахивая при этом хвостом. А у дома стоял растерянный Кощей, который наблюдал за этой презабавной сценой, не зная, как ему поступить. Впервые за сотни лет кто-то совсем не боялся его, не бросался на него с мечом и криком, что настало его время.

Глядя на него, ещё больше осмелевшие чайники, тарелки и метёлки потихоньку выбирались на поляну, окружая нестройным рядом забавную маленькую гостью с курносым носиком и любознательными глазками. Давно к ним не заглядывал никто, похожий на неё. Спотыкаясь, они сталкивались лбами, и тарелки позвякивали, ударяясь об чашки, а вилки звенели, соприкасаясь с ложками и половником.

Горыныч откровенно наслаждался безраздельным вниманием к своей персоне, буквально нежился в заботе, словно в тёплых солнечных лучах.

- Итак, пациент, - заговорила Надежда, и все сосредоточили внимание на ее словах, - что вы сегодня ели?

Горыныч от удивления даже икнул, и стал перечислять многочисленные трапезы, загибая пухлые пальцы.

- Нет-нет-нет, - перебила его Надя. - Это никуда не годится! Питание должно быть здоровым, витаминизированным и сбалансированным... - она задумалась, вспоминая, что ещё в таких случаях говорила её мама, много лет работавшая диетологом. - Не хочется ли вам лечь?

- О, да! - радостно закивал Горыныч всеми головами, и тут же улегся.

Наденька с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться, глядя на его потешные счастливые мордашки.

- Ещё хочется сделать вот так... - пробасил Горыныч, и стал тереться об траву. - И пить охота... А есть... не охота... - горемычно добавил он. Видимо, отсутствие аппетита было для него ощущением новым, и не самым приятным.

- Сейчас же садитесь! - строго велела Надежда, и даже попыталась помочь ему сесть, отчего брови Кощея удивлённо взметнулись вверх, и на его лице мелькнуло некое подобие улыбки. А волшебная домашняя утварь, заметив это, замерла, боясь пошевелиться. В последний раз хозяин улыбался... Да никто уж и не помнил, когда это было!

- Но я хочу лечь... - захныкал Горыныч, упираясь.

Маленькая девочка продолжала подталкивать его в спину, пытаясь усадить.

- Сейчас я должна заварить вам шалфей и... - какая ещё должна быть трава, Надя запамятовала, но уверенно направилась к загадочному дому, надеясь разыскать там всё необходимое. Ей почему-то казалось, что травы в этом доме непременно должны были быть. По пути она продолжала говорить, но уже значительно тише, так что могло показаться, будто она разговаривает сама с собой. - А натощак вам полагается 10 грамм прополиса. Да, непременно... И лучше бы принимать витамины для здорового развития и роста. Или он уже вырос?..

Не отставая ни на шаг, целой вереницей за девочкой следовали тарелки, вилки, чайник и другие обитатели дома.

Кощею пришлось посторониться, чтобы эта забавная процессия прошествовала в дом мимо него.

Колики мучили Горыныча каждый день, потому что он упрямо ел траву, которую ему не полагалось есть. И Кощей его неоднократно об этом предупреждал. Но, отказавшись от мясного рациона, и сделавшись вегетарианцем, Змей настаивал на том, что только эта трава может быть такой удивительно вкусной. Так что каждый день Кощею приходилось давать отвары своему трёхголовому другу, чтобы облегчить страдания этого упрямца.

Он подумал было рассказать об этом девочке, но решил, что наблюдать за её поведением интереснее. В конце концов, он бессмертен, времени у него предостаточно, а вот развлечений практически нет. Так почему бы не дождаться развязки и не разобраться, откуда она взялась.

Не успел он об этом подумать, как в кухне послышался звон посуды, не похожий на обычную приглушенную возню. Когда он туда вошёл, его глазам предстала необычная сцена: тарелки плескались в раковине, словно барышни в брызгах водопада, подставляя то один бок, то другой. И он за долгие годы впервые снова увидел рисунок, который когда-то давно сам наносил на них.

Нет-нет, нельзя об этом думать, убеждал себя Кощей, стараясь не выдать своей слабости неизвестной гостье, которая сразу завоевала внимание всех его домочадцев. А вдруг это происки врагов? Иначе почему она такая смелая? И Кощей снова нахмурился. Но признался себе, что наблюдать за тем, как на тарелках проявляется красивый узор, ему нравится.

Заварница толстым пузом подталкивала к краю стола уже заваренный отвар, налитый в большую металлическую кружку, из которой любил пить Горыныч. Ложечка тут же добровольно впрыгнула в кружку и стала вытанцовывать по её донышку что-то на испанский манер, размешивая отвар, запах которого распространился по всей кухне. Тряпки, казалось, тоже пустились в пляс, пользуясь моментом внезапного благодушия хозяина. И оказалось, что стены кухни тоже имеют какой-то узор. Впрочем, как и полы, и... зал?! Ну, надо же, они и туда уже добрались!

Тем временем, Надежда удивительно быстро осваивалась в лесном доме и, напевая, направлялась обратно, неся в руках кружку с отваром, больше похожую на небольшое ведёрко. А за ней по пятам суетились мётлы, совки и швабры, оставляя шлейф чистоты. Одна из мётел в спешке наступила Кощею на ногу, но без страха и смущения, лишь кивнула: "Простите!", и как ни в чём не бывало, продолжила путь.

Ну, это уже наглость, возмутился Кощей. Но остановить их всех почему-то не решился. В последнее время все его мысли были сосредоточены на том, как бы никто не разгадал его страшные тайны, и чем бы занять себя в уготованной для него вечности. Ему казалось, что не может быть ничего ужаснее вечности, которую нечем занять, не считая битв с непрошенными гостями, пожелавшими его смерти.

Глава 3

Горыныч, как подозревал Кощей, уже больше притворялся, чем правда болел. Было очевидно, что ему очень нравится внимание девочки. А она заботливо повязала вокруг его горла целую скатерть, которая на нём выглядела как маленький слюнявчик, и протянула кружку с отваром. Да ещё проследила, чтоб он выпил его весь, постоянно что-то приговаривая. Причём, обычно Горыныч закатывал по этому поводу целую истерику, требуя более сладкого и вкусного лекарства, а теперь безропотно пил, лишь иногда недовольно кривясь.

Кощей просто диву давался, что с его грозным и могучим другом сотворила забота маленькой хрупкой девочки. Какие забытые и странные ощущения, подумал Кощей, еще больше ссутулив сгорбленную бременем боли и обид спину.

- Мне бы так уметь наслаждаться жизнью, как Горыныч... - грустно пробормотал он, наблюдая за удивительно быстро подружившимися Горынычем и Надеждой.

Девочка и сама себе удивлялась, что так быстро перестала бояться и поверила, что всё это не сон. Но, может быть, тот, кто говорит, что волшебства не существует, просто больше других хочет его повстречать?..

Кощей не мог взять в толк, что теперь ему делать с этой незваной гостьей, встревожившей весь его дом и даже не замечавшей его угрюмости и злости. А ведь все первым делом видели в нём именно это. Он к этому привык, и ему это даже стало нравиться. И тут он, неожиданно для самого себя, решил, что сперва должен как можно больше узнать, а только тогда думать, что с нею делать.

"Возможно, - подумал Кощей, - я отправлю её к Бабе Яге. Уж она найдет управу на эту вздорную девчонку...".

Горыныч за каких-нибудь полчаса из ужасного Змея превратился в ручного щенка, который готов был питаться чем угодно из рук своего юного "врача", лишь бы с ним и дальше так нянчились.

Вот, значит, почему он бывал так сердит, - понял Кощей. Его другу просто не хватало внимания и доброты. А ещё - боль делала его чуточку злее, чем он был на самом деле. Но правильно ли поощрять такое поведение или нужно браться за перевоспитание? Вправе ли он перевоспитывать другого? Что всё-таки лучше: дать располневшему Горынычу его любимое лакомство, чтобы уберечь его и свои нервы, или категорически запретить, заботясь о его здоровье? Но ведь тогда он разволнуется. А разве это не так же плохо, как если бы он проследил за умеренным потреблением лакомств?..

Кощей нахмурился и вошёл в дом, где стало значительно светлее и уютнее. Домочадцы тихо расступились, уступая дорогу привычно сердитому хозяину. Он направился в кухню, заварил чай и стал разливать его в чашки. Чайник в его руке удивлённо замер, когда осознал, что Кощей налил чай не только для себя, но и для гостьи.

Кощей же вошел в зал, уселся в глубокое мягкое кресло, покрытое пылью и искусно сплетенной паутиной, и стал потягивать горячий чай, разглядывая узоры на стене, которые теперь были видны. Он и не заметил, как девочка очутилась рядом, пока она не тронула робко его за плечо и пытливо заглянула в глаза.

- Вы расстроены? - участливо спросила девочка, и без приглашения села во второе кресло. Но прежде, чем она успела сесть, услужливая метёлка смахнула оттуда пыль и паутину. Кресло от этого посветлело, стало ярче и красивее.

Надо же, подумал Кощей, они и мне-то так не угождают. Почему, собственно? Ведь они всё знают, в отличие от заезжих рыцарей...

С ответом Надежде он не спешил. Девочка пожала плечами, встала с кресла и, чтобы отвлечься от мысли о том, что не знает, как вернуться домой и где она находится, стала ходить по комнате, разглядывая различные вещи: книги, вазы, чайники и чашки... кисточки?!

Кощей уловил её удивление и спохватился. Никому не полагалось знать, что когда-то давно он так любил рисовать и был так талантлив, что мог бы стать выдающимся художником. Если бы только не бросил этого занятия. Он вскочил с кресла, выхватил из рук растерянной Наденьки кисти, и бросил их в самый дальний угол.

Но любознательность уже пустила корни в душе маленькой девочки. И теперь ей стало ещё интереснее, что скрывается в странном лесном заброшенном доме, где жил этот старик. Она всё смелее обходила комнату за комнатой, заглядывая во все двери, пока не открыла одну из них, самую дальнюю. В комнату, что оказалась почти до самого потолка завалена прекрасными картинами. Правда, и тут мастера-паучки поспешили сплести свои искусные сети, обвив холсты трепещущей от воздуха прозрачной паутиной.

- Вот это да-а! - восхищенно протянула Надежда, беря в руки одно из полотен и с восторгом разглядывая его. С холста на неё смотрела невероятно красивая златовласая девушка с зелёными глазами, обрамлёнными золотистыми ресницами. И столько в её взгляде было теплоты и света, что Надя залюбовалась, позабыв, где находится. Кроме того, её крайне интересовало, как именно художник смог добиться такого эффекта. Ведь как нужно чувствовать человеческую душу, чтобы не просто черты лица передать с помощью безупречной техники, а ещё и внутренний мир так отобразить, что кажется, будто девушка на картине живая, вот-вот подмигнёт и ласково улыбнётся.

- Неужели тебя не учили, что чужое брать не хорошо! - крикнул оказавшийся за её спиной Кощей. Он выхватил из рук девочки картину и отбросил её в сторону. Но Надя успела заметить, с какой щемящей тоской поглядел он на этот холст. Чудесный портрет приземлился на кучу других. Снизу выглядывал краешек пасторальной картины, в котором чётко угадывался лес возле дома.

Он щёлкнул пальцами, не дав ей разглядеть другие картины, и в следующий миг они оказались перед запертой дверью в комнату. Надя нахмурилась, отказываясь понимать, зачем прятать такие прекрасные картины. Она чувствовала, как дороги ему эти работы, и ещё больше дороги изображения на холстах. Так зачем же он прячет их и от кого? Теперь ей было совершенно не важно, что там, в других комнатах, и что скрыто от посторонних взглядов на втором этаже, куда вела широкая лестница.

- Это ведь вы так красиво рисуете? - спросила девочка, и тут она стала вспоминать, что очутилась в этом лесу, когда рисовала другой, совсем ничем не примечательный лес; и когда, рассердившись, коснулась холста ногой. Так, может быть, и выход обратно, домой, найдётся в одной из картин? Что же, тогда ей во что бы то ни стало нужно снова пробраться в эту комнату. Или упросить старика нарисовать такой лес. Ведь он явно волшебник, и мог бы помочь ей. Или хотя бы позволить ей взять один из его чудесных холстов и самой попытаться нарисовать тот лес.

Глава 4

В дверной проём просунул головы Горыныч. Он с трудом умещался. Казалось, ещё немного, и дом развалится от натиска этого добродушного здоровяка, внушавшего ужас только на первый взгляд. Девочка даже испуганно глянула на потолок, почти уверенная, что увидит там трещины. Но всё обошлось. Горыныч пошевелился, немного отходя от двери, и пробасил смущённо:

- Ага, это Кощей рисует...

- Кощей?! - воскликнула Надя, тут же вспомнив, что читала о нём в сказках, когда была маленькой.

- Ага! - торжествующе выкрикнул Кощей, и на его лице расползлась страшная улыбка. - Наконец-то испугалась! А я-то всё думал, почему ты не боишься! Думал, что ты смелая! А ты обычная трусишка, которая просто не знала, в чей дом попала!

Но ведь это ничего не меняет, размышляла Надежда. Если бы он хотел ей как-то навредить, то непременно так и поступил бы. Но ничего такого он не делал. И уж тем более, не чах бессмысленно над златом. А даже наоборот. Тарелки доверчиво шепнули ей, что отвар для Горыныча он каждый день готовил сам. И, хоть и ворчал недовольно, но о друге всё равно заботился. И он так прекрасно рисовал! Разве может такой волшебник быть злым?

Но инстинктивно Наденька попятилась к двери. Это было бы забавно (ведь там стоял ещё более ужасный, если верить сказкам, Горыныч), если бы в этот момент ей не было по-настоящему страшно.

Она почувствовала, что наткнулась на что-то спиной, и отступать ей уже некуда. Девочка испуганно ойкнула и замерла, боясь пошевелиться. Только Кощей как будто потерял к ней всякий интерес. Он продолжал идти в её сторону. Надя невольно оглянулась, и увидела, что предмет, в который она упиралась спиной, ни что иное как зеркало.

Резная деревянная рама обрамляла когда-то отполированную гладкую поверхность, теперь обильно припорошенную пылью. Оно стояло на причудливо изогнутых ножках, горделиво выпятив вперед ручки, за которые зеркало можно было переносить. Впрочем, как видно, к нему никто давно не прикасался. Об этом свидетельствовали слой пыли и гневный взор Кощея поверх её головы. На зеркало ли пенять, если отражение не по душе?..

Девочка восхищённо разглядывала выточенные из дерева невероятно утончённые, изящные фигурки лесных жителей. Она осторожно прикоснулась к раме рукой, сохраняя почтительное расстояние, будто боялась причинить вред пусть и раритетному, но неодушевлённому предмету.

Однако значительно больше её поразило не мастерство резчика по дереву и зеркальщика, а совсем другое. За её спиной наступал старик Кощей, а в зеркале, где он должен был отражаться, был молодой и красивый, как её папа на старых фотокарточках, человек.

Девочка удивлённо нахмурилась. Врёт зеркало зачем-то или, наоборот, показывает правду? Интересно, сколько лет Кощею? Разве бессмертные стареют? Тогда зачем им бессмертие?

Почему он сердится на зеркало, если оно показывает красавца? Или его раздражает несбыточность отражения?

Надя вспомнила, как соседка баба Нюра причитала, будь у неё вечность, она была бы молода. И как сильно боялась эта пожилая женщина каждого нового седого волоска.

- Пап, а почему баба Нюра белых волос боится? Я тоже так бояться буду, когда стану взрослой? - однажды спросила любознательная девочка, взбираясь к отцу на колени. Измазавшись в новеньких красках для рисования, девочка прижалась ближе к родителю, зная, что в его объятиях найдёт тепло и уют.

Отец тяжело вздохнул.

- Баба Нюра, Наденька, не волос боится, а времени, которое в её шевелюре тикает и, совсем как ты, кисточкой выкрашивает седину. Так стрелки свою территорию отмечают.

- А почему она времени боится? Оно страшное? - девочка испуганно вжалась в отца, представив время живым существом, желающим причинить вред.

- Для кого как, - задумчиво хмыкнул папа, успокаивающе проводя рукой по хрупким плечам дочери. - Многим времени бывает мало. Вот как тебе на рисовании.

- Но ведь баба Нюра не рисует! - в сердцах возмутилась малышка, по-своему истолковав ответ отца. - Баба Нюра только на лавочке сидит, и семечки грызёт!

- Каждому времени на что-то своё не хватает, не спеши осуждать. Лучше вот на маму погляди, она времени не боится...

Воспоминание раннего детства пронеслось в памяти Нади и скрылось, оставив непонятный осадок в душе и тревогу.

Глава 5

- Что за чудеса! - воскликнула девочка, глядя на отражение Кощея. Любопытство взяло верх над страхом, и она смело спросила, - Это зеркало тоже волшебное?

Кощей остановился, изумлённо переводя взгляд с зеркала, где ему виделся урод, на девочку, которая разглядывала его, будто диковинку, периодически поглядывая в зеркало.

- Обыкновенное зеркало, - наконец буркнул Кощей, ещё раз взглянув в отражение.

- Да нет же! - упорствовала Надя. - Там, - она махнула рукой в сторону зеркала, - и тут, - она ткнула пальчиком в сторону Кощея, - два разных человека!

Горыныч с удивлением заглянул в зеркало поочередно всеми тремя головами, так как все три сразу в комнате не помещались. Он неловко переминался с лапы на лапу, топчась у порога. Но в зеркале видел только себя самого, и Кощея. Змей-Горыныч недовольно нахмурился, будто у него отняли игрушку.

А вот мётлы оказались куда расторопнее. Едва заметными грациозными движениями они взмахнули несколько раз своими юбками-прутиками, сметая с большого зеркала в человеческий рост всю накопившуюся пыль. Тут же взялись за работу и тряпки, свиставшие, словно на палубу корабля, огромные тазы с водой. Последняя из мётел, пробегая мимо зеркала, тоже заглянула в него. Но, кроме себя самой, ничего и никого там не увидела. Словно зеркало не могло вместить сразу всех и отражало по одному.

- Да ты издеваешься! - вскричал Кощей, и Наденька всерьёз забеспокоилась, что терпение его на исходе. - Какие ещё два человека! Сознавайся-ка, кто тебя подослал! - и он угрожающе нагнулся к ней, взмахнув рукой с когтистыми ногтями.

Нет, погодите-ка, а где же когти?!

Кощей удивлённо замер, и стал разглядывать свои руки. Длинные пожелтевшие страшные когти исчезли, и на их месте проступили миндалевидные красивые ногти.

Он глазам своим не верил. Как такое могло произойти? Сколько десятков лет он видел себя таким: седым, чуть сгорбленным, когтистым? А был ли он таким или только видел себя так? Как видели его другие?

Кощей обессилено рухнул в кресло, которое волшебные домочадцы успели заботливо подвинуть к самому зеркалу. Он смотрел на свои руки, а все выжидательно смотрели на него.

- Не знаю, обрадует ли это вас, уважаемый Кощей, но меня к вам никто не подсылал. Боюсь, что попала к вам совершенно случайно...

Метла как бы невзначай вальсировала у кресла хозяина, привлекая к себе всеобщее внимание. Надя не могла оторвать взгляд от труженицы чистоты. Интересно, она - заколдованная девушка? Или все они здесь заколдованы?

- Неужели я похож на такого злодея, который заточил бы живую душу в предмет? - вскинулся Кощей и тут же в задумчивости опустил голову. Собственно говоря, каким она могла видеть его, если он сам десятилетиями видел в себе только чудовище?

Надя спохватилась, что размышляла вслух, но не могла так скоро придумать, как же теперь исправить досадную оплошность.

Наконец, девочка огорошила всех своими словами, которым и сама удивилась.

- Я не верю, что злыми рождаются, - заявила она. - Да и вы не похожи на злого. Ведь, если сказки правы, то сейчас я была бы в темнице. И где все Василисы Премудрые, Прекрасные и прочие, которые в сказках томились у вас в неволе? - она пытливо заглянула в глаза Кощею, пытаясь понять его поведение. - То-то же! Что-то тут не сходится... - девочка задумчиво постучала маленькой туфелькой по полу, подняв слой пыли, и тут же чихнула. Метла с совком сию секунду поспешили очистить пол от грязи и пыли, и к ним присоединились тряпки и тазы с водой, оттесняя девочку к зеркалу. - Куда вы девали красавиц? - требовательно спросила Надя.

- Никуда я никого не девал! - возмутился Кощей, и все с удивлением увидели, как его волосы волшебным образом укоротились и потемнели, сложившись в красивую пышную копну каштановых кудрей. - Им было скучно с их сужеными Царевичами, которые подчас бывали не просто Иванами, а ещё и Дураками. Так что, они прибегали ко мне за советом. А когда заявлялись их рыцари в доспехах, то разыгрывали похищение. Так они получали свободу от Царевичей. Тут уж нам с Горынычем, - горько усмехнулся Кощей, - приходилось отбиваться от ретивых кавалеров. Не говорить же им, в самом деле, что дамы против такого их внимания! Кому-то это могло и судьбу покалечить - душевные раны тяжело затягиваются.

То, как он это произнес, почему-то возродило в памяти Нади образ красавицы на одном из холстов Кощея. Кем она ему приходилась? Была ли она одной из тех принцесс, которые бежали от суженых? И куда исчезали потом все эти капризные дамочки?

- Вот это да-а... - восторженно прошептали все в комнате. Надя удивилась такому повороту истории. А все остальные удивились тому, что стоило Кощею сказать правду, которую до сей поры он вслух и не произносил, как и ресницы его перестали быть седыми, и стали тёмными, в тон волосам.

Надя всё гадала, отчего же так произошло. Если у Кощея есть вечность, значит, это не время закрасило его волосы и ресницы? Что же тогда?..

- Скажите, - задумчиво произнесла Надежда, - а в тех комнатах, которые я не успела увидеть... Принцессы жили там?

- Да они почти и не жили у меня, - просто ответил Кощей.

- Где же они жили? - продолжала допытываться девочка. - Или в тех комнатах вы храните трофеи победителя?

- Трофеи?! - удивленно переспросил Кощей, а Горыныч в дверях недовольно фыркнул.

- Ну да! Вы же сказали, что рыцари мчались к вам на своих верных конях, чтобы отбить суженых. Вы сильнее, у вас есть волшебство, значит, вы побеждали...

- Нелепый вывод. Это я побеждённый. Они уходили с твердой уверенностью, что я побеждён.

- А красавицы?

- Они влюблялись в победителей. Это естественный отбор. Девы всегда выбирают сильнейшего. А сильные часто притворяются слабыми. В этом есть некоторая мудрость.

- Но ведь ты спасал их! - искренне возмутилась Надя, не заметив, что непозволительно перешла со старшим на "ты".

- Забвение - удел всякого, кто делает что-то для других... - усмехнулся Кощей, переводя задумчивый взгляд на преданного друга и погружаясь в воспоминания далёкого прошлого. Горыныч согласно замахал головами. И Надя посмотрела на него.

- Ты только представь, - довольно протянул Горыныч, наслаждаясь вновь обретённым вниманием гостьи. - Я делаю вечерний облёт местности...

Надя улыбнулась, краем глаза, отметив, что Кощей будто бы перестал замечать всех вокруг, так поглотили его размышления. А на лбу залегла глубокая морщинка, свидетельствовавшая о мудрости, таланте и пережитых бедах.

- Широко раскрываю крылья... - мечтательная мордашка сменилась другой. Горыныч взмахнул крыльями у порога и улёгся удобнее. - Подо мной расстилается лес, озеро, птицы гнёзда вьют на деревьях, люди смешно вьют гнёзда в своих домах...

Тут в рассказ вклинилась предыдущая голова:

- И они еще потом буду говорить, что самые разумные! Мол, верхушка пищевой цепочки... А сами всё у зверья да птиц переняли. Тоже мне!..

Надя не сдержала улыбки, слушая влюблённого в родной край Горыныча. Многие ли её одноклассники так же сильно любили свой город? А многих ли взрослых она видела, которые бы так же вдохновенно рассказывали о полётах в небе, глядя на зелёные массивы и синие водоёмы? И пусть летят они не с помощью своих крыльев, а внутри железной птицы. Но ведь вид один и тот же! И ему нужен его огромный зелёный дом, важен, а им? Им важна конечная цель путешествия, с горечью осознала Надежда. Места, в которых иначе поют птицы, плавают в море другие рыбы, топчут землю другие животные, растут другие цветы. А чем они те, другие, лучше своих, родных? С другой стороны, мама всегда говорила, что если каждый день есть только любимый шоколад, то скоро и от него тошнить начнёт. Может быть, людям просто нужны перемены? Но разве нельзя устроить перемены, не сбегая? Так, чтобы и другие могли порадоваться переменам, если уж они так необходимы взрослым...

Возвращаясь мыслями к собеседнику, Надя для себя отметила, что пропустила добрую половину рассказа, а вторая голова Горыныча уже сменилась третьей, не менее вдохновенно рассказывающей о совместных приключениях с Кощеем.

- ...И я как пальну по нему огнём! - в азарте рассказа Горыныч вскочил на ноги, больно стукнулся головой об дверной откос и зашипел недовольно на другие головы. - Не могли отойти, что ли?!

Те ему что-то отвечали, но встрепенувшийся из-за шума Кощей сейчас занимал Надю куда больше, чем его трёхголовый друг.

- А почему вы рисовать перестали? Ведь там такие красивые картины, - девочка махнула рукой в сторону комнаты, в которой скопилось множество прекрасных работ Кощея.

Кощей с сомнением посмотрел на юную гостью. Но спорить с ней не стал. Сам-то он был невысокого мнения о своём мастерстве, хоть и понимал, что кисть в руках держать умеет.

Горыныч успел к тому времени угомониться, умостил головы на пол, подложив под них лапищи, и мечтательно вздохнул. Давно они вот так не говорили по душам. Каждый замкнулся в своей печали, и стойко переносил ёе сам, как умел. Если бы только они попытались поддержать друг друга, авось всё и вышло бы по-другому. Только как теперь знать, как было бы, ведь история не имеет сослагательного наклонения...

- Мой учитель рисования, - продолжала девочка, - говорит, что таланты нельзя забрасывать. И если умеешь что-то, получается, то нужно усердно работать, чтобы стать лучше себя самого.

Глава 6

Кощей вскинул голову, услышав, что и девочка тоже рисует. И если раньше она вызывала в нём любопытство, то теперь он был просто покорён маленькой смелой девочкой, которая понимала и разделяла его восторг этими чудесными ощущениями, когда кисть касается холста, мягко нанося яркие краски, и создавая настоящие полотна. Сквозь всё тело волнами проходит истинное волшебство, изливаясь на холст, бумагу или плотный картон целостными красочными образами. Он вспомнил, с каким трепетом юная художница держала в руках один из портретов - его раннее творчество. Что бы сказала она, увидев поздние работы? Ему стало невероятно интересно и важно услышать её мнение. Но он не решался задать этот вопрос. Слишком резко, слишком рано. Нельзя так скоро доверяться. Ведь это может принести за собой новую боль.

Вот так находка! Нет, он не станет ёе прогонять, и вообще отпускать не станет, твёрдо решил Кощей. По крайней мере, до тех пор, пока не узнает её мнение о каждой из своих картин. Он мысленно присвистнул, вспомнив, сколько их в его доме накопилось. Его сердце наполнилось радостью предвкушения, словно тысячи бабочек в один миг раскрыли в груди крылья, вспорхнули ввысь, к свету.

И тут она продолжила свой рассказ, снова нагоняя на него печаль.

- Но я больше не буду рисовать, - сказала Надя, и пояснила. - Ведь я могу оказаться и где-нибудь ещё. Сюда, например, я попала, когда рисовала лес.

- Так тебя привели сюда холсты? - тут же оживился Горыныч, поднимая голову и внимательно глядя на Кощея.

Девочка недоумённо переводила взгляд с одного сказочного создания на другое. А Кощей ответил другу:

- Да, Горыныч, кажется, нашёлся мой последний холст.

- Как это так? - спросила Надя.

Кощей стал рассказывать ей свою историю, понемногу вспоминая и самые забытые времена.

- Однажды некий молодец на боевом крепком коне заявился ко мне с мечом, и потребовал отдать всё моё волшебство. Да тут он увидал мои картины. Такие, как весят во дворцах. И решил почему-то, что именно с помощью них я оказываюсь в королевских замках и похищаю красавиц. Так что, он все мои полотна, что нашёл, похитил. Только его самого на пути к дому обворовал Соловей-Разбойник. Стали картины расходится среди лесных обитателей...

- А что, правда, твои холсты могут переносить человека в другое место? - поинтересовалась Надя, слушая, затаив дыхание.

Кощей покачал головой.

- В том-то и дело, что не могут. Но только вера - сильная штука. Она и творит волшебство. А добрый молодец верил, что именно картины виноваты, что в них силы. И других в этом убедил. Мне стоило огромного труда отыскать все картины, кроме одной, чтобы никому они вреда не причинили. Ведь тот, кто не умеет обращаться с волшебством, несёт опасность для себя и для других.

Надя тут же догадалась, что та последняя картина, которую он не нашёл, и есть её холст. Вот как она очутилась в волшебном лесу! Но как же вернуться домой? И как этот холст оказался у Матвея Ивановича?

- А почему к тебе приехал тот молодец, если ты говоришь, что никого не похищал, не сводил со свету, и вреда не причинял? - подозрительно сощурилась девочка, не торопясь верить в благородство Кощея. Всё в этом мире бывает обманчиво, и лишь всесильное время умеет расставлять правду по местам. Нужно только дождаться.

Он кивнул, решившись доверить ей свою самую главную тайну, а Горыныч снова умостил головы на лапы, приготовившись слушать.

- Я был самым слабеньким мальчиком из всей озёрной семьи. Но самым старшим. И должен был, когда подрасту, стеречь ворота.

- Какие такие ворота? - тут же спросила Надя.

- Ворота в подземный мир. Это семейная традиция...

- Погоди-ка! Что значит, в подземный мир?!

- Миров так много... Это лишь один из них, - уклончиво ответил собеседник. Надя поняла, что настаивать бесполезно и промолчала, хотя в её голове уже крутились десятки вопросов. - Я часто болел, - вернулся Кощей к прерванной теме. - И никто не желал со мной дружить. Никто не играл. Я был некрасивым и непослушным. Так что, друзей у меня не было. Кроме Горыныча, конечно. С ним-то мы с детства дружили. Но он часто и надолго улетал, а я оставался совсем один. Лесные жители - мои сверстники часто дразнили меня. И я перестал пытаться подружиться с ними. Начал злиться, обижаться. Всё больше рисовал, и всё меньше с ними играл. Но потом я вдруг понял, что злость делала меня сильнее них. И мне понравилось, что я могу быть сильнее тех, кто меня обижал... - сознался он, украдкой взглянув на Надежду. Но девочка, вопреки его опасениям, не вскочила с кресла и не убежала от отвращения к его признанию. Ведь он не мог видеть, как преображается, раскрывая ей душу, и поэтому не знал, как хотелось ей увидеть того красавца не в отражении в зеркале, а прямо перед собой. - Я злился, - продолжил рассказ Кощей, - и я дрался. Я бился за свои обиды с обидчиками. И всё чаще стал побеждать. И тогда они стали бояться меня. И они, и деревенские мальчишки, которые прибегали раньше посмеяться надо мной. Они видели, что моё волшебство и моя злость помогли мне победить много раз, и уже не могли справиться со мной на кулаках или сравниться волшебством. И тогда они придумали другой способ. Они искали тех, кто мог бы со мной справиться. Рассказывали всем, кто готов был слушать, о моём чудовищном нраве. Говорили о том, как я жесток. И даже я со временем поверил им. Зачем тратить попусту время и кого-то переубеждать, если можно просто оправдать ожидания? Особенно я верил в те моменты, когда очередной заезжий богатырь, не силясь разобраться, где правда, стучал в мою дверь, держа в руках меч.

- Бедняжка... - прошептала Надежда, и Кощей вздрогнул. Никто никогда не жалел его. И он не знал, как к этому отнестись, и что ей сказать. Поэтому просто продолжил рассказ.

- А когда я решил рассказать хоть кому-нибудь правду, то они рассмеялись, решив, что я дурачу их, обманываю, вожу за нос... - грустно сказал Кощей и замолчал, понурив голову.

- Как хорошо, что я здесь оказалась... - пробормотала Надежда. - Теперь я не буду торопиться верить. А лучше спрошу того, о ком говорят, правда ли это.

Кощей пригляделся к девочке. Она говорила от чистого сердца.

- А, может быть, - несмело предположил Кощей, - ты оказалась здесь для того, чтобы я мог рассказать тебе всё это?

Девочка нахмурила бровки, а затем улыбнулась, озарив присутствующих радостью.

- Миссия: "Спасти Кощея"? А что, мне нравится... - довольно пробормотала она, но тут же помрачнела. - Вот только кто теперь спасёт меня? Ведь мне непременно нужно вернуться домой.

Кощей перевёл взгляд на кисти, брошенные им в дальний угол комнаты. И столкнулся взглядом со своим отражением. Теперь и он видел молодого красивого парня, каким его видела Надя. Кажется, правда позволила ему перестать копить в себе злость и сняла тяжёлые цепи груза вины, обиды и боли, которые так ужасно состарили раньше времени и обезобразили его. И тогда он понял, что непременно должен отпустить эту смелую девочку. Но он не станет забирать у неё свой волшебный холст, чтобы она всегда могла вернуться, если пожелает. Вот только пожелает ли?..

Глава 7

Он взялся за кисти. Взмахом руки извлек прямо из воздуха чистый холст, и принялся рисовать. Его друг Горыныч изумлённо глядел на него, как и все остальные. Но все молчали, боясь нарушить это счастливое для Кощея мгновение. Никто никогда не думал о нём больше, чем о себе, никогда не пытался понять и поддержать. Он подумал о том, кому помощь была нужнее, чем ему. Он вспомнил про Бабу Ягу. Её золотую косу. И о том, что она была ещё одним его чудесным другом. Как и верный Горыныч. Но как ей помочь, он не знал.

Наконец, картина была завершена. Надя ожидала увидеть на холсте лес, но с картины на неё смотрела её комната. Девочка не стала спрашивать, как он узнал об этом. Ведь, в конце концов, он - волшебник! Главное, теперь она могла вернуться домой.

Прощаясь, Надежда и Кощей благодарили друг друга. Ведь он помог ей поверить, что чудеса существуют, а сказки гораздо ближе, чем казалось. Надежда же помогла ему стать значительно лучше, чем он мог себе представить, она открыла в нём свет. Горыныч тихонько всхлипывал, стоя у холста. Он долго бережно сжимал девочку в объятиях, не желая расставаться. Но наконец, отступил в сторону, и помахал на прощание рукой.

Едва она коснулась картины и вернулась домой, как домочадцы Кощея принялись на радостях наводить в его доме порядок. Ведь теперь и они обрели надежду. Правда, Надя этого уже не видела.

Девочка села за домашние задания, не решаясь рассказать родителям о том, что с ней приключилось. Она и сама бы не поверила себе, если бы не увидела всё это лично.

Математика давалась особенно трудно, и цифры упрямо не желали складываться. Вместо этого в голове витали мысли о Горыныче, Кощее, пляшущих мётлах и прочем волшебстве.

И тут вдруг, прямо из картины, на которой был изображён тот самый лес, выпорхнул маленький воронёнок. В клюве он нёс непосильную для него тяжесть - огромный белый конверт. Он неловко приземлился на стол, и потянулся к девочке, чтобы она забрала послание. Надя опасливо погладила птицу, и рассмеялась сама себе: чего уж бояться ворону, когда Горыныча не испугалась!..

Письмо оказалось от Кощея. Он слёзно просил помочь ему разобраться с волшебным зеркалом и спасти "его прекрасную Бабу Ягу".

Надя несколько раз прочла письмо, и тяжело вздохнула. Ну, разве могла она бросить неожиданно обретённого друга, который столько страдал, в беде?..

Девочка, в который раз за этот бесконечный день, выпятила упрямо подбородок, и принялась писать ответ Кощею на одном из вырванных из школьной тетради листов.

"Дорогой Кощей!", - написала девочка, и задумалась.

"Получила твоё письмо. Понимаю твоё волнение", - она снова остановилась. Ведь на самом деле она вовсе не представляла себе, чтобы Баба Яга вдруг пожелала чьей-то помощи. Она не казалась ей такой уж несчастной. Но, с другой стороны, и о Кощее она бы этого раньше не сказала. К тому же, это просьба друга.

Так что, передохнув, она продолжила писать: "Обещаю прийти, как только смогу. Обними за меня Горыныча, и напомни ему про диету. Надежда".

Надя свернула листок, вложила в конверт, и отдала вороне, которая тут же вспорхнула и исчезла в волшебном холсте, будто её и не было.

Она решительно погасила свет, поняв, что уроки ей сейчас не под силу, и забралась в мягкую тёплую кровать.

Возможно, всё это только сон. И завтра воспоминания о нём вызовут лишь улыбку. Сладко зевнув, девочка тут же уснула, сморённая усталостью этого странного, но светлого дня.

Эпилог

Говорят, что настоящая любовь и искренняя забота способны излечить любой недуг. Но и злость обладает не меньшей силой, и способна эти недуги порождать в человеке.

Каждый из нас снаружи таков, каков внутри. Это и есть наше зеркало. Взгляните на своё отражение. Что вы видите там? Добрую улыбку или злую усмешку?

Главное зло не найти где-то, потому что оно внутри каждого из нас. И именно оно - наше главное препятствие на пути к доброте и счастью. Что ж, пусть по дороге к свету вас сопровождают настоящие верные друзья, и тогда всё у вас обязательно получится!